80 лет служения полю

Недавно отметил 80-летие известный российский фитопатолог, старейший действующий работник отрасли защиты растений, кандидат биологических наук Виктор Иванович АБЕЛЕНЦЕВ. В канун этого события редакция «Поля Августа» попросила юбиляра ответить на несколько вопросов.

Виктор Иванович, расскажите о своем детстве, юности. Откуда Вы родом?

Я родился и вырос в зерносовхозе «Кубанский» Новопокровского района Азово-Черноморского края, сейчас это территория Краснодарского края. Начиная с седьмого класса, работал в колхозе «Красное знамя», в овощебахчевой бригаде. На лошади культивировал междурядья арбузов и дынь, собирал их и отвозил на склад, принимал зерно от комбайнов. С восьмого класса на летних каникулах уже трудился помощником комбайнера – выполнял смазку, следил, чтобы не забивалась жатка… В детстве мы с однокашниками много чем помогали взрослым на полях, особенно на уборке, а в школе вели большое подсобное хозяйство, где высевали сортовые семена, полученные на соседней селекционной станции. А потом вели наблюдения за растениями.

С тех пор, где бы я ни был, у меня перед глазами картины детства и прежде всего просторные поля пшеницы, бескрайние степные залежные земли, на которых росли разноцветные тюльпаны, паслись лошади и овцы. Первые уроки земледелия я получил от деда Григория, который вдоволь поводил меня по полям, научил любить землю и растения. Он, например, рассказал, как различать запахи созревающих хлебов… Все мои деды и прадеды, и, конечно, родители – кубанские казаки, они всю жизнь работали на земле, любили ее и дорожили ею. И передо мной не стояло вопроса – кем стать и где учиться. Я точно знал, что буду агрономом. В 1954 году окончил 10 классов, был призван в армию, где прослужил три года, и все это время готовился к поступлению в сельхозинститут. В 1957 году по направлению командования за отличную службу поехал учиться в Москву, в Тимирязевскую сельхозакадемию.

А что же привело именно в фитопатологию?

Пример великолепных учителей. Я поступил на агрономический факультет, на отделение защиты растений. И когда студентов распределяли по направлениям, академик Николай Александрович Майсурян, он растениевод-селекционер, посоветовал мне пойти на кафедру фитопатологии к Михаилу Семеновичу Дунину. Я так и сделал и, конечно, сразу попал под обаяние академика Дунина. После его лекций и семинаров многие студенты выбрали фитопатологию делом жизни – настолько умно, интересно, увлекательно, «заразительно» он рассказывал о возбудителях и болезнях, о том, как их точно определять и подавлять. Мне повезло долго работать рядом с ним, потому что я посещал занятия фитопатологического кружка, которые вел Михаил Семенович. Его можно назвать своеобразным Николаем Вавиловым в фитопатологии. Он объехал весь мир, изучая болезни растений, обладал огромными знаниями в этой области и щедро ими делился.

Прекрасные преподаватели были у нас и на других кафедрах, например энтомологии, где мы подробнейшим образом изучали вредителей не только основных полевых культур, но и субтропических, плодовых, ягодных, винограда. Запомнились занятия профессора Эдуарда Эдуардовича Савздарга, Константина Яковлевича Калашникова (он занимался головневыми болезнями хлебных злаков) и многих других преподавателей. Они, кстати, не только учили, но и разрабатывали рекомендации по защите сельхозкультур на базе тех препаратов, которые в то время были.

Какие это были препараты и против каких болезней?

В те годы (1950 - 1960-е) главным бичом на зерновых были головневые заболевания, против них рекомендовали протравливать семена ртутьорганическими препаратами (НИИУИФ-1, Меркуран), а также ТМТД, формалином… Большие потери, до трети урожая, были и от ржавчины хлебных злаков. Здесь применяли коллоидную серу, 10 кг/га (до пяти - семи раз за сезон!), а также хлористый никель, Цинеб. Тогда начинали появляться и корневые гнили, «болезни прогресса», они сейчас стали большой проблемой. Против них полвека назад довольно эффективно применяли… обычный севооборот с числом полей до 12 и обязательно с несколькими полями трав, которые не только улучшали плодородие, но и оздоравливали почву и агроценозы… Ситуация с головневыми заболеваниями и корневыми гнилями несколько улучшилась в начале 60-х годов с появлением протравителей на основе карбоксина и тиурама.

В 1962 году я закончил академию и по распределению пришел работать в только что созданный по решению правительства СССР ВНИИХСЗР, в отдел инсектофунгицидов, которым руководил создатель института член-корреспондент ВАСХНИЛ Николай Николаевич Мельников. Я начал работу младшим научным сотрудником, через год был назначен старшим научным сотрудником, а еще позже – начальником отдела биологических исследований соединений.

Какие темы Вы разрабатывали, с кем работали?

Мы в отделе занимались, прежде всего, скринингом новых химических соединений, вели поиск новых действующих веществ для защиты растений. Апробировали invitro в год около 100 тыс. соединений, выделившихся invivo. Работали в тепличном комплексе на Шереметьевской базе института в Подмосковье. Впоследствии был построен филиал ВНИИХСЗР на Кубани, и я руководил его научной частью. Вся моя работа была сопряжена с Н. Н. Мельниковым и Степаном Сафроновичем Куколенко – заместителем директора института. Тогда вели активный обмен с фирмами «Байер», БАСФ и другими, апробировали их еще незарегистрированные препараты в 40 географических точках СССР, на базе станций защиты растений и НИИ. Вели полевые испытания новых химических соединений на широком спектре культур – не только основных полевых, но и на цитрусовых в Аджарии, на табаке в Абхазии и на Кубе, на масличных в других южных регионах и т. д. и т. п. Данные первичного полевого скрининга передавали в ВИЗР…

Работа проводилась огромная, в течение всего одного сезона выяснялось, перспективен ли препарат, испытывать его дальше или «отодвинуть». Если он проходил по фунгицидным свойствам, доводили его до препаративной формы. Мы по всем регионам собирали исходные данные и передавали их в Госхимкомиссию СССР, участвовали в регистрационных госиспытаниях.

Позднее мой отдел разрастался, в 70-годы в нем работало до 250 человек (вместе с филиалом ВНИИХСЗР в г. Крымске Краснодарского края). Мы занимались не только фунгицидами, но и регуляторами роста, протравителями, нематицидами, препаратами против вирусов, почвенных вредителей. Создавали новые лаборатории, готовили новых сотрудников, расширяли масштабы испытаний…

К сожалению, в настоящее время ничего подобного в стране не делается. И самое главное, что у нас тогда было и что сейчас утрачено – приоритет биологического направления в исследованиях. Химики-синтетики работали в тесной взаимосвязи с биологами, фитопатологами… Все крупные ученые придерживались этого направления, развивали его. Помимо уже названных С. С. Куколенко и Н. Н. Мельникова могу назвать академика Николая Михайловича Голышина, руководителя отделения защиты растений ВАСХНИЛ Юрия Николаевича Фадеева, академиков Сергея Степановича Санина (НИИ фитопатологии), Капитона Васильевича Новожилова (ВИЗР) и многих других.

И с этим биологическим направлением Вы пришли консультантом в компанию «Август» 15 лет назад?

Да. «Август» тогда владел некоторыми продуктами, созданными во ВНИИХСЗР – Фенорам, Поликарбацин и др., но нужно было поработать над созданием комбинированных протравителей в форме водно-суспензионных концентратов. Производству давно требовались такие препараты – экологичные, технологичные, удобные в применении. И руководители «Августа» предложили мне заняться этим. Мы в лаборатории института уже имели большой опыт в разработке таких продуктов, и, используя большие возможности фирмы, смогли за достаточно короткое время создать протравители, которые получили значительную популярность в производстве – Виал, Виал ТТ, Витарос, ТМТД ВСК. Последняя наша разработка – Виал Трио…

Что, по Вашему мнению, должно быть главным при создании новых препаратов, а также при отработке систем защиты растений?

Очень важно вести точную оценку новых пестицидных продуктов, особенно в блоке протравитель + фунгицид, применительно ко всем местным системам ведения земледелия. Тем более что сейчас расширяются площади минимальной и даже «нулевой» обработки почвы, и в системах защиты всех культур следует это учитывать. Обязателен фитопатологический мониторинг почвы, семенного материала, пожнивных остатков. Агроном должен четко знать его данные и исходя из этого принимать решение – какой именно препарат взять для конкретного поля. Вот почему мы сегодня в «Августе» идем на создание комбинированных препаратов, бинарных комплектов – именно для того, чтобы охватить максимальное количество проблем.

За последние года мы зарегистрировали два принципиально новых фунгицида – Спирит и Ракурс. И теперь в арсенале «Августа» достаточный набор фунгицидов и протравителей для решения большинства проблем на зерновом поле. Но для того чтобы эти препараты использовать с максимальной эффективностью, надо на их базе отработать все вопросы на уровне конкретного поля.

Как изменилась фитопатологическая обстановка в России за последние десятилетия?

Она значительно усложнилась… Уже нет в хозяйствах многопольных севооборотов, фактически чередование культур не превышает трех - четырех полей, причем насыщенность пашни зерновыми колосовыми достигает 60 - 70 %. Что же тогда удивляться, что у нас высокая заселенность почвы и заспоренность семенного материала возбудителями проблемных болезней – септориоза, гибеллиоза, фузариоза колоса и зерна, «черни колоса», «черного зародыша», пиренофороза, карликовой головни, корневых и прикорневых гнилей (фузариоз, ризоктониоз), ржавчины… Заспоренность семенного фонда в регионах интенсивного зернопроизводства выше 80 %! Это фузариозы, альтернариоз, бактериозы, септориоз, плесневые грибы…

Что касается протравителей и фунгицидов, выпускаемых компанией «Август», то их набор уже достаточно широк, и они могут коренным образом решить проблемы на полях. Но необходимо определить их рационально-эффективные блоки (сочетания): протравитель + фунгицид для конкретных регионов зернопроизводства (Кубань, Ставрополь, ЦЧО, Алтай, Сибирь…).

Что посоветуете молодым ученым и практикам, которые идут на смену вашему поколению?

Прежде всего – рассматривать фитопатологию как связующее звено между биологической и химической науками. Без знания особенностей биологии патогена, динамики и структуры изменений и формирования фитопатогенных комплексов на растении-хозяине и, конечно, агрономии невозможно разработать и рационально и эффективно использовать выпускаемые препараты, а тем более – сформировать их перспективный ассортимент.

М. С. Дунин в этой связи нам говорил так: «Настоящий фитопатолог должен быть врачом больного растения и обладать умением правильно диагностически мыслить… В конечном счете это определяет объективно правильный выбор протравителя и фунгицида».

Надо глубже изучать фитопатологическую науку, которая является своеобразной «матрицей» для агрономии и химии. Агроному нужно как можно предметнее знать фитопатологическую ситуацию на своих полях, состояние своего зерна, организовать на высоком уровне фитоэкспертизу не только семян, но и пожнивных остатков, а также мониторинг патогенов аэрогенной инфекции в период вегетации. Настоящий агроном должен ходить по полям пешком – много ли увидишь из окна машины, тем более на высокой скорости?.. И только на базе анализа этих собранных данных можно определять выбор протравителя или фунгицида. Тогда это получится вполне объективно, без пресловутого «человеческого фактора».

Последний вопрос: можете ли Вы назвать свою жизнь счастливой?

Да, вполне. Я счастлив и в семейной жизни, и в работе. Я всегда занимался тем, что мне интересно, тем, что я люблю – практической фитопатологией. Поэтому никакая работа мне не в тягость, поэтому у меня до сих пор достаточно энергии, много планов на будущее…

Еще раз с днем рождения, Виктор Иванович! Здоровья Вам и новых успехов!

Беседовали Виктор ПИНЕГИН и Игорь ТИМЧЕНКО

Фото Л. Макаровой

Подпись к фото

В. И. Абеленцев

Опубликовано в номере 11 за 2015 год

Перепечатка и копирование материалов на электронные ресурсы только с письменного разрешения редакции и с указанием первоисточника.